|
ЗА ФОРЕЛЬЮ
Почти все лето я прожил в деревне Ящера на реке Луге.
Весь июнь и половину июля, каждое утро еще задолго до восхода солнца я
отправлялся рыбачить на излюбленные, проверенные места и не было дня,
чтобы возвращался с пустым садком.
Каждый раз, встречаясь с дедом Семеном Федоровичем, знатоком здешних
мест, мы подолгу беседовали. Я делился свежими впечатлениями, а
дед-всезнайка хитро посмеивался, вспоминая свою молодость давал советы.
Лето стояло жаркое, сухое. С каждым днем Луга мелела все оольше и больше.
Буксирные катера с трудом пробирались через перекаты и часто садились на
мель.
Однажды под вечер один за другим раздались сильные взрывы. На луге
углубляли дно. Когда мы подошли к берегу, - вся поверхность реки была
покрыта погибшей рыбой. Перемешанные с илом, помутневшие воды лениво несли
множество крупных рыбин: лещей, щук, голавлей, жерехов, язеи, окуней,
плотвы. Но еще больше погибло малька. Семен .-Федорович покачал головой и
с осуждением сказал:
- Вот так-то у нас - одно делают, а другое рушат. А то не подумали,
головотяпы, что всю рыбу погубят... В газетах пишут - землечерпалки
землесосы, гидромониторы...* А где они?
Подавленный, я молчал.
Мы еще немного постояли на берегу и грустные побрели к деревне.
С тех пор я стал редко возвращаться домой с хорошим уловом. Потеряв
впустую несколько зорь, я стал ходить на речку Ящеру, впадающую в Лугу.
^ыоы в ней было много, но какой!.. Окуньки, ерши, уклейки, мелкая
плотва и, изредка, ельцы. Как-то раз я сидел над обрывом и на слепней
ловил ельцов.
- Рыбачку привет и уважение! - услышал я знакомый голос и, обернувшись,
увидел деда. Он был без шапки, в синей косоворотке, загорелый,
морщинистый, с травинкой, запутавшейся в давно не стриженной бороде.
Лукавые глаза с веселым задором смотрели из-под лохматых бровей, а в
уголках губ пряталась едва заметная усмешка.
И, действительно, ради такой рыбешки часами сидеть на берегу! Я
смутился и -торопливо сказал в оправдание:
- А что делать? На Луге не берет, а дома сидеть интересу нет...
- Вот что, дружок, - мягко перебил меня дед. - Сходил бы ты на Кемку за
форелью... Места там знатные!
- За форелью!? - обрадовался я.
- Угу, за ней... Да ты слушай, не перебивай. Я тебя, милый человек,
всему, как есть, научу. Сейчас мне недосуг - сенокосилку нужно
отремонтировать в бригаде. Завтра зайди.
На следующий день я отправился к деду. Семен Федорович строгал планки
для ульевых рамок.
- Так, значит, пришел. По молодости и я таким был - с запалом. Да вот,
ноги остарели, не носят. Душой бы рад побродить по затаенным излюбленным
местам, да, видно, свое. отбродил... На Кемку этих самых хитрых штук...
спиннингов разных - -не бери. Возьми удилище подлиннее, лесок и крючков
побольше - зацепов там много. Ловить нужно на поплавочную удочку, наживляя
красных червей, а не будет брать - попробуй нахлыстом на слепня. Без рыбы
не придешь. Форель там водится... Да и хариус тоже.
Время сейчас подходящее. Речки обмелели, и рыба стоит по ямам...
Нащупаешь такую ямку, поймаешь две-три штуки - ищи новую. Идти нужно снизу
вверх, а почему - догадайся сам. Сапоги у тебя хорошие - в них и ступай.
Лов начинай в пяти-шести километрах от устья и иди полпоселка на
лесоразработках. Оттуда можешь вернуться через Мшинскую и Толмачево...
Я внимательно слушал, стараясь не пропустить ни одного слова. А дед
неторопливо рассказывал, щуря насмешливые глаза.
На рассвете я отправился в путь. В объемистом рюкзаке еще с вечера было
старательно уложено все необходимое для двухдневного похода,
"Только бы не опозориться перед дедом - засмеет", - думал я, шагая
сосновым бором, вдыхая настоявшийся Хвойный воздух.
Трудно найти место в Ленинградской области, где бы я не побывал за свою
жизнь в поясках водоемов с хорошими, уловистыми местами или нетронутых
охотничьих угодий. А вот на Кемке бывать не приходилось, Какая
своеобразная и неповторимая красота! у
...Я стоял на склоне, поросшем высокими стройными елями, а далеко
внизу, по каменистому руслу, несла свои прозрачные воды река. Немного
правее, выше переката, начинался плес. Серебристые ивы, буйная ольха,
стройные рябины, черемуха, береза и осина склонялись над зеркалом воды,
словно любуясь своим, отражением...
Вот над поверхностью, блеснув на солнце чешуей, взметнулась крупная
рыбина... Отражения исчезли, медленно расползались вширь легкие круги
изумрудно-зеленоватых волн, заспешили к берегу и спрятались под корягами и
корневищами подмытых деревьев.
Так вот ты какая, Кемка! В эту минуту, я почему-то вспомнил далекое
детство и затерявшуюся в таежных просторах Кузнецкого Ала-тау реку Барзас
с такими же перекатами, плесами и глубокими омутами....
Стараясь не шуметь, я медленно спустился по косогору, подошел к берегу,
выглянул из-за дерева. Прямо подо мной, -у полузатонувшего дерева, едва
шевеля плавниками, стояла крупная, форель. Увидев летящую над самой
поверхностью бабочку, она выпрыгнула из воды и, блеснув золотистой чешуей,
с громким плеском шлепнулась обратно. Бабочки как не бывало...
Отступив от берега, я стал торопливо разматывать леску. Когда все было
готово, я осторожно просунул удилище между деревьев и опустил конец лески
с насаженным на крючок слепнем. Там, ГДР приманка коснулась поверхности
воды, раздался легкий всплеск. Я торопливо подсек Струной натянулась
тонкая леска, и я почувствовал на кпючке тяжесть сильной и крупной рыбы.
Потом она стремительно мётнулась к берегу. Леска со свистом рассекла воду
и тонко зазвенела...
С трудом сдерживая волнение, я старался не дать уйти рыбе под коряги, и
это мне удалось. Пленница послушно пошла на крючке в сторону
полузатонувшего дерева.
"Теперь ты моя!..." - самодовольно подумал я, стараясь вывести рыбу на
поверхность. Однако форель внезапным броском выскочила из воды,
перевернулась в воздухе, ушла в глубину, опять выбросилась на поверхность.
Я упорно старался вывести ее к середине плеса. Буйно сопротивляясь, она
металась на туго натянутой жилке, ходила на кругах, бросалась из стороны в
сторону.
Наконец утомленная форель всплыла на поверхность и перевернулась на
спину. Тогда я осторожно подвел ее к себе и резким движением удилища
бросил на берег.
Увлеченный, я не. заметил, что надо мной нависли ветви деревьев. Кончик
удилища стукнулся о что-то твердое, леска..запуталась и в метре передо
мной на тонкой жилковои снасти повисла извивающаяся золотистая рыба с
тремя рядами коричневых и красных пятнышек на боку. Она отчаянно
изогнулась, выпрямилась и вдруг сорвалась в воду, взметнув фонтан брызг.ч
Только я ее и видел!
С большим трудом я распутал леску, надел на крючок приманку и, выбрав
удобное место, забросил вновь. Распластав по воде крылышки, слепень
медленно плыл по течению. Томительно тянулись секунды, а новой поклевки не
было. Сделав несколько бесполезных забросов, я решил сменить место, но это
оказалось нелегким делом. Берега речки густо поросли шиповником, молодыми
березками, рябинником, ольхой и осинами.
С трудом пробираясь вверх по реке, я вскоре вышел на большую поляну и
подошел к обрывистому высокому берегу.
С шумом и рокотом вселись вспененные воды реки. Все дно было усеяно
крупными камнями. Перекат тянулся на сотни метров. Местами виднелись
хаотические нагромождения деревьев - завалы. Здесь было так мелко, что о
рыбной ловле нечего было и. думать. Поправив ремни рюкзака, я стал
пробираться по захламленному валежником берегу вверх в поисках глубокого
омута или широкого плеса. Место было дикое и глухое. Я с трудом продирался
сквозь лесную чащобу, перелезал через колодник, обходил выворотяи и,
наконец изрядно утомившись, решил спуститься вниз и идти руслом реки.
В конце переката, там, где начинался новый плес, я остановился, сменил
приманку и осмотрелся. В нескольких метрах впереди была небольшая глубокая
ямка, образовавшаяся между двумя огромными валунами.
- А что если попробовать забросить туда? Если там есть рыба, то она
непременно должна стоять головой против течения и не сможет меня заметить.
"Идти нужно снизу вверх, а почему - догадайся сам", -" вспрмнил я
напутственные слова деда.
Привязав маленький пробковый поплавок и сменив слепня на червя, я
вабросил приманку между камнями. .И тут же поплавок нырнул вниз. Я
энергично подсек и через несколько секунд в моих руках бился хариус.
Очевидно, я не ошибся в своих расчетах и, повторив заброс, сразу же
поймал второго, почти такого же.
Правда, он не был такой заманчивой добычей, как форель, но все же я
поволновался.
В наших сибирских таежных речках хариус встречается повсеместно и
первой пойманной в моей жизни рыбой был он. С тех пор прошло много лет, а
впечатления не поблекли. Каждый раз, когда мне удавалось поймать эту
пугливую рыбу, передо мной из тайников памяти возникали далекие
воспоминания о первом улове и первой рыбацкой радости...
Из этой ямки я выловил одного за другим четырех хариусов. Плес был
тихий с едва заметным течением. Вдоль обрывистого берега тянулась узкая
полоска песчаной отмели с разбросанными по ней редкими камнями.
Увидав напротив низко нависшие кусты, я изловчился и подбросил крючок к
самому берегу, в то место, где из воды выступала коряга, и опять серый
поплавок быстро нырнул в воду. Еще не видя рыбы, я понял, что на крючке
сидит форель.
"Только бы не сошла..." - волновался я, стараясь подвести
сопротивлявшуюся рыбу к берегу. Когда она утомилась, я осторожно подвел ее
к се6с и выбросил на отмель. Форель была средних размеров, не более
четырехсот граммов. Но это было не что-нибудь, а форель!
Уложив ее в рюкзак, я закурил, надеясь дымом отогнать назойливых
комаров, но они по-прежнему нещадно жалили шею, руки, лицо и, словно
ошалелые, лезли в глаза...
Продвигаясь против течения, я внимательно осматривал речку, облявлнвал
удобные места. Увлеченный, я позабыл о еде и, только когда со1н;;е
склонилось к западу, вышел на берег и остановился на отдых у
полуразрушенного хутора.
После сытной ухи я лег на мягкую подстилку из душистого елового лапника
и, подложив под голову руки, см-отрел, как мерцают далекие звезды, и
слушал несложную песню коростеля. Все кричит и кричит неугомонный
коростель... Мерцают далекие звезды... Сладкая дрема смыкает веки...
Домой я вернулся на другой день в сумерки, усталый, искусанный
комарами, но довольный. В моем рюкзаке, переложенные травой и ветками ивы,
лежали штук тридцать форелей и еще больше хариусов. Не зря Семен Федорович
говорил, что места там "знатные".
Когда я подходил к деревне, мне повстречалась повозка. В ней сидел мой
дед.
- Ну, как дела, дружок? - поглядывая на рюкзак, спросил он и полез в
карман за самосадом.
Я принялся рассказывать, скрывая радость за напускным равнодушием.
- Так, значит, понял секрет, больная душа... Оно и с удочкой рыбки
поймаешь, когда догадка есть. Я ведь, этих самых, хитрых штук...
спиннингов разных - не поклонник. Уж больно мудрены. Ни к чему все это...
Ты ее, рыбку-то, смекалкой возьми... В прошлом году один инженер рыбачил
там на спиннинг. На уху не наловил... Впору хоть катушку в котелок клади...
То-то, брат! Ну, заходи - гостем будешь. Сейчас мне недосуг - за травой
еду. А вечером заходи... Почаевничаем.
Повозка тронулась.
С. Кравцов
|
© 2006 "Большой улов". Все права защищены, по всем вопросам
|